Кроме всех перечисленных, в Гардунию входило много женщин, их называли сиренами. Чаще всего это были молодые цыганки, Их обязанность заключалась в том, чтобы заманивать людей, нужных Гардунии.

Ко всем указанным нужно еще прибавить альгвазилов, монахов, каноников, даже епископов и самих инквизиторов, которые тоже служили Гардунии, были ее исполнителями и покровителями, за что получали от нее хорошие деньги. Из всего сказанного можно ясно представить себе это общество, больше четырехсот лет державшее Испанию в страхе и ужасе. Общество Гардуния зародилось в начале пятнадцатого столетия и только в 1821 году было уничтожено горными стрелками. Среди бумаг Гардунии нашлось множество писем, распоряжений и приказов, все они были представлены мною в уголовный севильский суд 15 сентября 1821 года, где и оставались до 1823 года. Франсиско Кортина, бывший мастер братства, в 1821 году был арестован и 16 ноября 1822 года повешен на севильской площади вместе с двадцатью своими сотоварищами и с шестнадцатью обвиненными в соучастии».

Из устава Гардунии Ферсаль приводит следующее: «J. Всякий почтенный человек, имеющий хорошее зрение, острый слух, легкий на ногу и способный держать язык за зубами, может стать членом Гардунии. Удостоиться этой чести могут также очень старые люди, если они захотят этого и окажутся полезными для Гардунии, умея найти выгодные для нее дела или способствуя их исполнению.

2. Братство берет под свое покровительство старых женщин, преследуемых правосудием, если они готовы хранить у себя или продавать то, что укажет им братство в своей дальновидной прозорливости.

В общество могут вступить девушки и женщины, будучи представлены одним из братьев, при условии, что они будут служить интересам братства душой и телом.

3. Члены обществу делятся на разряды чивато, постулантов, гуапо и фуалесов. Матроны зовутся собертерами, а молодые женщины и девушки — сиренами. Последние должны быть молоды, красивы, проворны и верны.

4. Пока чивато не выучатся ловко работать и действовать, они не имеют права предпринимать что бы то ни было сами по себе и никогда не должны браться за кинжал, иначе как только для своей защиты. Братство обязано содержать и кормить их, для чего каждому из них выдается 125 мараведи ежедневно. Если он оказывает важные услуги обществу, то сейчас же возводится в достоинство постуланта.

5. Постуланты обеспечивают себя сами. Им поручается исключительно отчуждение собственности в пользу общества. Третью часть добытого постулант получает з свою собственность, из которой он малую толику отдает за упокой страждущих в чистилище душ (Ферсаль говорит, что каждый из членов Гардунии имел обыкновение при получении им своей доли опускать несколько мараведи в кружку для пожертвований). Из остальных двух третей одна кладется в кассу для расходов на ведение дел в судах (для платы альгвазилам, писцам и т. п.) и на заупокойные мессы об усопших братьях. Последняя треть идет на содержание великого мастера, который должен жить при дворе, чтобы заботиться о безопасности и благе всего общества.

6. На долю гуапо остаются затемнения (убийства), путешествия (уличные разбои) и крестины (удары кинжалом). Последние две операции они могут поручать постулантам, но под свою собственную ответственность. Гуапо тоже получают третью часть от вырученных ими сумм. Треть от всей доли они отдают на содержание чивато и по своему усмотрению жертвуют на заупокойные мессы. Остальные две части идут на расходы, упомянутые в пункте 5.

7. Собертеры получают 10 процентов от сумм, вырученных ими для общества; сирены имеют 6 мараведи с каждой позеты (позета составляет около половины гульдена), поступающей в кассу братства от гуапо. Все подарки, которые они получают от благородных лиц, от монахов и разных духовных особ, остаются их собственностью.

8. Капатесом, или начальником провинции, может стать гуапо, прослуживший братству не менее шести лет и оказавший ему значительные услуги.

9. Каждый из братьев даже перед лицом мученической смерти не должен признаваться и исповедоваться; если под пыткой он теряет мужество, он исключается из общества и должен быть им наказан.

Составлен в Толедо в 1420 году от Рождества Христова и в третьем со дня основания достопочтенного братства.

Подписано: Эль Сольмильюдо (зубастый)».

Прежде чем вернуться к нашему рассказу, считаем нелишним привести еще несколько замечаний Ферсаля об этом обществе, которое он так верно и точно изобразил в своем сочинении.

«Гардунцы и после уничтожения их знаменитых бандитских отрядов, — говорит Ферсаль, — почти во всех городах Испании, а также в уединенных гостиницах на больших дорогах имели и еще до сих пор имеют своих агентов, которые уполномочены ими собирать дань с путешественников и за это сообщать им пароль, охраняющий их от всяких нападений на определенном пространстве от такого-то и до такого-то места. В 1823году все отправляющиеся в Кадис из Мадрида должны были непременно ехать в фуре Педро Руиса, если не желали подвергаться нападениям разбойников; путешествие в этой фуре с полотняной кровлей стоило втрое дороже, чем в почтовой карете, кроме того, с путешественников, взималось еще пять процентов с суммы, находящейся при них, но зато они могли быть спокойны, разбойники никогда не нападали на фуру Педро Руиса.

В Эстремадуре, в Мериде содержатель гостиницы за два дублона (десять талеров) сообщал путешественникам пароль. С таким паспортом можно было смело отправляться в любое из тех мест, где вам почти наверняка грозила встреча с бандитами в масках, требующими кошелек или жизнь. Подъезжая к этим разбойничьим заставам с паролем, бояться было нечего. Разбойники обступали путешественников, но как только он произносил заветное слово, они, очень вежливо снимая свои шляпы, раскланивались с ним и пропускали его, напутствуя словами: «С Богом, можете продолжать свое путешествие, ваша милость».

В 1822 году, — говорит дальше Ферсаль, — я сам заплатил этому содержателю, старому Алехо, семьдесят франков, за сообщение мне двух заветных слов: «Vade retro» 1 . Эти два слова превратили четырех бандитов, напавших на меня, в самых вежливых и скромных людей!»

Во время последней смуты в Испании образовалось новое братство Гардунии, подобное тому старому, которое так подробно описал Ферсаль. Оно раскинуло по всей стране свои сети, но никто и не подозревал о его существовании.

Слухи о нем начали распространяться только с того вечера, когда был убит старый Моисей и убийца скрылся во дворце Кортециллы. Молва об этой истории разнеслась по городу и воскресила в воспоминаниях жителей рассказы о некогда существовавшей старой Гардунии. Уверенность в том, что ужасное братство воскресло вновь, распространялась все больше и больше. О деяниях новой Гардунии рассказывали самые странные, невероятные истории, и народ им верил! Жители стали припоминать подробности происшествия на площади в день казни Алано Тицона, ограбления банков, убийства и грабежи, совершенные в последнее время, — и все эти отдельные случаи выстраивались в один последовательный ряд преступлений воскресшего страшного братства.

Но до сих пор не было никакого явного доказательства, не было фактов, говорящих о действительном существовании тайного братства Гардунии; все это были лишь смутные догадки и предположения, которые подхватывали старые люди, вспоминавшие о бесчинствах старой Гардунии в связи с теперешними злодействами в Мадриде. Все эти сомнения и предположения каждый день дополнялись новыми слухами. Вдруг разнеслась молва, что управляющий одного маркиза, продав все его имения, убежал с деньгами к гардунцам, и его нигде не могут найти, то рассказывали, что целые полки гардунцев находятся в войсках дона Карлоса, что под Гранадой было убито много путешественников, что почтовая карета, везшая в Кадие бриллианты, была ограблена, и, наконец, все эти слухи увенчались рассказами о том, что предводителями тайного общества были люди, занимавшие в Мадриде высокое положение.